Первый танец. Открытие любого чемпионата. Первые отношения. Элегантный мужчина знакомится с очаровательной женщиной. Фрак. Пышная юбка. Они еще не успели понять друг друга. Сближение незнакомцев. Взгляды не сходятся. Руки застыли в отдаленном объятии. Он строг и безукоризнен. Скользящим движением вперед. Ее прогнутая спина, как натянутая тетива лука готова зазвенеть, выпуская стрелу. В пустоту, в бесконечность, обращены ее глаза и улыбка.Они только встретились. Напряженное доверие. Строгие нормы поведения диктуют аккуратность шагов. Так шмель кружит вокруг да около еще нераспустившегося цветка. Так падает первый снег. Изысканное свидание. Учтивость и галлантность.

Венский Вальс

Танец юных влюбленных. Она доверяет его руке, ведущей на лед. Полозья коньков выбивают белоснежную пыль, ветер извивается в их объятье третим лишним. Она боится смотреть в его глаза, но готова кружиться с ним всю ночь напролет, только бы он не заметил, как запорошило снегом ее разрумянившиеся щеки. А заметив, не остановил скольжения. Ее фарфоровое тело такое хрупкое, что иногда он боится, что разобьет его неловким движением руки. Поворот, еще поворот, в другую сторону. Летят мысли и чувства. Ноги рисуют замысловатые узоры на льду. Свет на катке давно погас, а они все кружат, уносясь в прошлое и будущее одновременно. Как птица покоряет своей невесомостью, так завораживает бесконечной трехмерной легкостью это безмолвное действо.

Фокстрот

Семейный танец. Неторопливая размеренная жизнь иногда подкидывает удивительные сюрпризы. Она держиться уверенно, но нет-нет, да и обопрется о его сильные плечи. У каждого свой круг обязанностей. И все же бывает, что нужно смотреть в одном направлении. Взаимная ответственность. Спокойные вечера у камина, украденные у быта моменты шалости. Желание состариться вместе. Тот самый маленький шажок, что прибавился со дня их первой встречи, внес размеренность и уверенность. Он же не позволяет расслабиться. Женственность еле заметно покачивается на ее бедрах. Его руки предлагают небольшие авантюры, с радостью подхваченные стройными ножками. Нет больше норм, нет приличий, есть только свой собственный язык, свои шутки, забота друг о друге.

Квикстеп (Быстрый Фокстрот)

Танец друзей. Танец веселых любовников. Бесцеремонные шутки, игры в лапту, бездумные разговоры, бег среди толпы, населяющей мегаполис. Коктейли, вечеринки, азартные игры. Разноцветные витрины, рокот машин. И все в ритме регтайм. За руки, мелкими шажками, звенящим смехом срывая шапки серьезных прохожих. Ветром перемен развивая юбку. Хорошие манеры и поиск приключений. Бежать, бежать на край земли, затормозив в последнюю секунду, и бежать обратно. ПосыпАть конфети-настроение, подмигнуть облезшему коту в переулке, напугать пожилую даму и взорваться хохотом, повалившись на клубный диван. А потом под домом, в темноте, когда никто не видит, долго и протяжно смотреть друг другу в глаза, и когда уже воздух начнет трескаться от напряжения, расмеяться, взбежать по лестнице и исчезнуть. До следующей игры.

Танго

Танец обиды, достоинства, соревнования чувств. Мнительная женщина. Непреклонный мужчина. Страсть, которая жалит стальным клинком, как стрела Ахилесову пяту. Молчание, срывающее голос. Холод и жар во взгляде. Его слово, ее два. Хлоп дверью, звяк тарелкой, порванная ткань полога, разбитое зеркало вчерашних снов. Извини_не прощаю. Уже_не надо! Рука, шаг, ритм сердца. Волосы взвились над эмоциями. Энергия отказа. Увлечение, притягивание, как попытка обуздать. Не пройдет! Ты вправо, я влево, ты в обход, я насквозь. Уходи!... Не могу... Тишина. Понимание. Удивление. И снова игра. Обманул, пошутил, доконала! Пока не наступит бессилие...

Бальные танцы: Латиноамериканская программа

Ча-ча-ча

Танец пижонов? Скорее, танец эммигрантов в Нью-Йорке. Подражая столичному бомонду, держим "фасад". Но нет-нет, а латинские корни вильнуть где-то в районе бедер. Все четко. Отчеканить шаг. Мелко-мелко-широко. Полный контакт глаз. Я спокоен. Я уверен в себе. И вдруг... Сдавленная агрессия южных чувств вырывается на волю в широком выпаде. И снова четко. Чужая страна, чужая жизнь, почему же так просто? Игры коммерсантов на Уолл-Стрит так похожи на петушиные бои в родном Мехико. Грудь колесом, взгляд жесткий, и ритм. Мелко-мелко-широко. Главное не сбиться. Собьешься - проиграешь. Ча-ча-ча - выстрелом момента. Ча-ча-ча - скрипом новых купюр. Ча-ча-ча - двери в метро. Ча-ча!

Самба

Танец ухаживания. Он летит за ней по кругу. Она то в одну сторону, то в другую. Рассекая толпу надвое, как Б-г Красное Море. И эти бедра, о которые можно обжечь руку. Стремление вдаль. Поймал. Ускользнула. Снова вдогонку. Азарт погони. А вдруг не догонит. Уменьшить шаг, не замедляя ритм. Он устал. Она заигрывает. Юбченка оголяет обещание. Сильные руки уверенной женщины. Две человеческие гоночные машины. Стоп сигнал. Взметнулась прядь волос. Энергия леопардов застыла в ногах. Толчок! И их не остановить. И вновь по кругу. Она манит, поддаваясь и ускользая вновь. Карнавал ее глаз пьянит и будоражит его горячую кровь. Это еще не секс, но им уже пахнет. Напряженное ожидание потных тел. Животная игривость.

Джайв

Причесанный рок-н-ролл золотой молодежи. Прыжок, еще прыжок. Драйв! Конским хвостом ему по лицу. Кик вперед, кик в сторону. Прижать ее к себе, оттолкнуть. Прыжок. И улыбаться, улыбаться. Захлебываться дыханием. Вспоминать фильм "Раненых лошадей пристреливают" и улыбаться. Икры дрожат. Софиты слепят. А ты считаешь про себя и улыбаешься. Если бы тебе дали возможность импровизировать, ты бы смог. Но нельзя. Шажки, как детские аплодисменты. Нет свободы рок-н-ролла. Есть правила. И главное из них - улыбаться!

Румба

Беспрециндентный танец любви. Кошки на ночной крыше. Город светится разноцветными огнями, шумит, но это все внизу. А на крыше только кошки. И больше ничего. Они осторожно обходят друг друга. Они трутся мягкими шерстками. Они оплетают хвостами. Они урчат. Их гибкость и ловкость завораживает. Черные лебеди на лазурной воде. Длинные шеи в вечном объятьи. Потерять и погибнуть в нежелании жить без... Адам и Ева в первородном грехе. Руки по телу, руки по душе. Обнимать сердце, признавая чистоту единичности. Слышать нежность в пустоте галактики. Покачивать чувство на руках, как мать ребенка. Застыть в вечном поцелуе. Любить! В первый и последний раз.

Пасадобль

Поединок. Торреодор и бык. Арена. Ни тени сомнений. Мужчина-торреодор, женщина - его плащ. Яркий, изящный, спасительный плащ. Перед выпуском быка, отдать честь публике. Разворот на месте. Плащ перед собой. Променад до противоположного края. Взмахнуть плащом. Красное знамя вокруг себя, разметая страх перед предстоящей опасностью. Обмануть-опьянить быка красотой плаща... Выпад! Удар! Еще удар! Плащ назад широким жестом. Отойти уверенно, даже если поджилки трясуться, взметнуть окровавленный песок плащом и склониться в поклоне: публике, поверженному зверю, судьбе за еще один подаренный день жизни. Взвить плащ над головой, выпрямлясь, и гордо удалиться.